У вас часто бывает такое, что сидишь за столом, перед тобой лежит девственно-белоснежный лист бумаги, лишь вертикальные и горизонтальные линии клетки портят его чистоту. В руках у вас черная ручка, а в душе желание что-то написать, но, как назло, ни мыслей, ни идей, ни чувств нет. Чувство «хочу» одолевает и грызет ваш мозг, словно голодный червь яблоко. Сегодня мне хочется написать что-то на английском, но из-за незнания языка я вывожу лишь избитую фразу «I love you». Представляю, что по бумаге скользит не ручка, а изящное гусиное перо, как в древние времена. Медленно вывожу эту фразу с разными завитушками, представляя уже готовое творение, но то представление в разуме и то, что получилось, слишком отличается и тогда, с мимолетной ненавистью к себе, быстро черкаю по бумаге, портя все и, отбрасывая ручку в сторону, поднимаюсь со стула и выхожу на балкон. Достаю из пачки сигарету и, уже почти на автомате прикурив, делаю большую затяжку. Запах дыма, смешанный с запахом яблока, ударяет в нос, а затем и в мозг. Смотрю в небо. Оно новое, как и балкон, как и отель, как и город, как и страна. Сколько уже таких звездных небес я перевидал, но есть у них лишь одно сходство. Глаза всегда цепляются лишь за одну звезду. За самую яркую, за ту, что так нагло выделяется из монотонности и обыденности других. Снова наполняю свои легкие никотином и выпускаю на волю редкий дым. В моем мире тоже небо. На нем тоже много звезд и тоже есть одна самая яркая. Но мое небо, оно очень редко бывает именно таким. Таким черным. Таким ясным. В моем мире почти всегда идет дождь или снег. Мое небо очень часто завоевывают тяжелые тучи размышлений. Делаю последнюю затяжку и пальцы выпускают зеленый фильтр. Он выскальзывает и быстро летит вниз, выполняя в воздухе замысловатые сальто. Все. Он испит до дна и теперь ему нечего делать рядом со мной. Вздрагиваю от мысли, что когда-то и со мной может быть такое. Что меня могут испить до дна и выбросить. Медленно разум заволакивает страх, который пронизывает от ног до кончиков волос. Перегибаюсь через перила и смотрю вниз с последнего этажа французского отеля. Постоянно в такие моменты уединения в своем мире мне хочется спрыгнуть. И я готов перелезть через перила и прыгнуть. Готов испачкать асфальт своей плотью, но зависимость жить, сплетенная в тонкий жгут, не дает. Она обвивает мою тонкую шею и держит. Видимо, пока меня не выпьют до конца, мне не суждено навсегда остаться там, в своем мире. А сейчас я вынужден выбраться из него и вернуться в мир к другим. В общий мир. Разворачиваюсь и ухожу с балкона, с сожалением закрывая дверь и возвращаясь к своему исписанному листу… Снова стою на балконе. Снова сигарета между пальцами и снова я один. Наслаждаюсь своим миром. На удивление, в нем сегодня чистое небо. Делаю новую затяжку и поднимаю глаза вверх. На звезды. Наверное, только сегодня я понял, что постоянно все бежит по кругу. Я постоянно курю, потом смотрю в небо, а затем думаю о полете и о том, что хочу остаться один. Все одно и тоже. Все по кругу. И так уже три года. А что же поделать, если не знаешь, что делать и как выбраться. Я много думал, но жгут, что держит меня, слишком толст и мне его не порвать. Хотя я попытаюсь сегодня.
Ощущаю твое горячее дыхание на шее. Значит, ты все же пришел. Странно, что я этого не слышал.
-Ну что… я пришел выполнить обещание…- Да. Я все же сделал это сегодня. Я подошел и попросил его сделать меня счастливым. Один раз. Без обязанностей и последствий. Он был вынужден сказать да, ведь видел, что я не потерплю отказа.
В ответ я лишь киваю головой и выбрасываю бычок. Не уверен, что мне это нужно, но отступать не хочу. Медленно поворачиваюсь, смотрю на его ухмылку и вдыхаю исходящий от него запах алкоголя. Я не виню его за то что он выпил. Понимаю что для храбрости. Я бы тоже в трезвом сознании никогда не попросил его об этом, но я был опьянен желанием быть одиноким, а пока я здесь, я этого не могу.
Он впивается в мои губы, делая мне назло больно. Кусает их так, что я чувствую маленькую струйку крови, которая стекает вниз по моему подбородку. Больно, но я терплю. Должен. Я должен через это пройти, чтоб потом остаться одному. Обвиваю его шею руками и, закрывая глаза, пытаюсь забыться. Мгновение - и я уже на холодном полу, а его руки стягивают с моего тела одежду. Знаю, что будет больно, я даже к этому морально готов. Физическая боль ничто по сравнению с душевной…
Он входит пальцем, потом добавляет ещё один. Растягивает. Неприятно, но почему то вместе с этим во мне что-то просыпается. Просыпается новое желание и отнюдь не желание ощущения брата в себе, а чего-то иного. Возбуждение и его движение пробуждали во мне какое-то понимание и чувство. Но что это?...
Ощущаю резкую боль. Да, вот она. Его толчки и ощущение, что сейчас разорвусь, поглотило меня целиком. Ощущаю, что по моему телу вниз что-то ползет, накапливаясь внизу живота.
-Ааа…- томно вскрикиваю я и выгибаюсь ему навстречу. Чувствую, что по моему телу разливается что-то невероятное. Словно кто-то запустил в моё тело миллионы бабочек и они ласкают меня изнутри своими нежными крылышками, что покрыты прозрачной пыльцой. Так хорошо. Ещё никогда такого не было и впервые ощущаю себя полноценным, счастливым по-настоящему. Как в детстве. Чувствую слабость и тяжелое тело брата. Он глубоко дышит, впрочем, как и я. Я так давно не чувствовал его столь явно. Его тепло буквально обволакивает. Хочется так и лежать здесь, под ясным звездным небом, чувствуя Тома всем телом. Пытаюсь обнять, но не успеваю. Он поднимается и начинает, пошатываясь и изредка хватаясь за косяк, чтоб не упасть, одеваться. Я сажусь и смотрю на него умоляющими глазами.
